Античный костюм 

Костюм в античных трагедии и комедии

Античная трагедия и комедия не сходят со сцены и экрана. И опыт, накопленный за многие годы, является лучшей школой искусства костюма. Позволю себе остановиться на некоторых из них. «Антигона», черно-белый фильм, Греция.

Фильм снят на натуре с естественным антуражем суровой природы гористой местности с ее вечным, незыблемым ландшафтом. Хор — в исполнении женщин-крестьянок — всегда во все времена с измученными заботой и трудом лицами и руками. Только они выступают из темных складок плащей и покрывал, окутывающих их скорбные фигуры — олицетворение вечности человеческих страданий. Антигона аскетична в своем из грубой мешковины хитоне, обтекающем ее непоколебимую фигуру скорбными вертикалями складок. Картина костюмирована со строгим приближением к формам вечным в своей обобщенности и по мере возможности не имеющим конкретного адресата.

В таком же качестве была решена и «Антигона» Ануйя в драматическом театре им. Станиславского. Черное платье без времени и возраста маленькой Антигоны прикрывает ее хрупкое тельце и скрытую в этой скорбной оболочке огромную любовь. Современный автор, современное прочтение, стремление дать внешний образ «притушенным», что усиливает идею внутреннего вечного горения, всепобеждающей уверенности в своем долге и его исполнении.

Другую трактовку мы имеем в декорации фильма «Спартак» — цветном, широкоэкранном, где экран представляет собой живописные ожившие полотна батальных сражений, изображений светской жизни Рима и его государственных учреждений. В массовых сценах актеры одеты в белоснежные длинные туники с рукавами и наброшенными на левое плечо шарфообразными паллиумами — плащами, имитирующими тогу. Даже в условиях современного кинематографа, способного на невозможное, изобразить тогу или носить ее, пусть фальшивую, изрезанную и сшитую, не представляется возможным. И плащи, окантованные красной пурпурной полосой (признак сенаторского звания), с левого плеча спускаются овалом к правому колену, обвивая его и возвращаясь через спину в исходное положение на плече. Сколотый и укрепленный, он не мешает резким движениям, азарту спора, в который погружены сенаторы.

Трудно отойти от скульптурного эталона — он единственный свидетель времени и слишком совершенен, а поэтому недосягаем. Но художник, отойдя от образца, может всегда найти свое решение, не нарушая образного строя действительности.

Так вершится искусство театрального преображения — слепое следование истории невозможно и ненужно. Подобно тому, как обычное платье, будь оно сделано самым прекрасным образом, всегда теряется со сцены, его прообраз, исполненный, может быть, и хуже с точки зрения технологии «изнанки» и из ткани, негодной для быта, будет смотреться со сцены с большей достоверностью и убедительностью, ибо законы сценического изображения имеют свою силу и диктуют свои правила. Поэтому знание истории только облегчает и помогает творческой самостоятельности художника по костюму, освобождая его от этнографических обязательств по отношению к истории… Она им воссоздается через его, художника, собственное видение, и, если это видение вошло в спектакль и его режиссерскую трактовку, оно убедит зрителя и доставит ему эстетическое наслаждение.

Источник: Р. В. Захаржевская «История костюма: От античности до современности»

Читать далее