Театральный костюм 

Костюм артиста: способы изменения фигуры

Костюм и актер

При распределении ролей принимаются во внимание не только своеобразие дарования, но и физические данные актера. Создавая эскиз, всегда необходимо присмотреться к актеру и выбрать из его «запаса» именно то, что помогло бы ему в создании внешнего рисунка роли.

Даже при такой идеальной внешности, какую имел Шаляпин, ему приходилось думать о каждой детали. «Помню, как я одевался варягом по рисунку Серова, в уборную ко мне влетел сам Валентин (Серов), очень взволнованный,— все художники были горячо увлечены оперой «Садко» и относились к постановке ее как к своему празднику.

— Отлично, черт возьми,— сказал Серов.— Только руки… руки женственны.

Я отметил мускулы рук краской, и, подчеркнутые, они стали мощными, выпуклыми…» .

Костюм как средство деформации

Костюм на сцене может деформировать фигуру актера, изменить ее не только согласно образу и возрасту, но и моде. Деформация, если речь идет не о пластическом изменении фигуры путем толщинок или накладок, осуществляется за счет изменения пропорциональных соотношений основных линий фигуры и особого кроя костюма, перемещением линии талии, разнообразными формами лифа.

Наиболее простым, исторически узаконенным средством деформации формы являются как для мужчин, так и женщин корсеты. Разнообразие их видов соответствует стилевым и модным периодам времени. Корсет корректирует силуэт костюма, координирует движение рук и корпуса, определяет посадку головы, походку. Наконец, его «деспотичность» помогает актерам вживаться в образ, в буквальном смысле быть подтянутыми, стройными, сдержанными, то есть приобретать свойства, продиктованные функцией корсета.

Часто молодые актрисы, обладающие достаточно тонкими талиями, играя в пьесах Чехова или Островского, стараются обходиться без корсета. Спора нет, для современной женщины ношение корсета мучительно. Но как же «на театре» добиться изображения верной манеры внешнего поведения женщин давно прошедших времен? Как убедить зрителя в достоверности внешнего рисунка роли, как достичь органического слияния костюма с образом? Ношение корсета таит и эстетическое начало — помогает актеру выявить прекрасное в себе и прекрасное в самом облике персонажа.

Конструкции, изменяющие форму костюма

Вторым в истории костюма известным средством преображения формы являются приспособления, меняющие силуэт и объем бедер, в русском наименовании укрепившиеся под названием фижмы (от нем. фашбейн — рыбная кость), кринолин и турнюр.

Как и корсет, они служат цели видоизменения облика и утверждения нового эстетического идеала. И в то же время, как сооружения громоздкие, затрудняющие всякую деятельность и дорого стоящие, они являются средством выражения социальной дистанции, укрепления социального престижа.

В театре фижмы несут ту же функцию, только техническая сторона их исполнения подвергается модернизации. В зависимости от характера драматургии и художественной трактовки спектакля эти искусственные формы получают индивидуальное решение. Так, например, вертугадэн — искусственное сооружение в женском испанском костюме XVII века, в истинном значении — «хранитель добродетели», практически — способствующее выявлению эффекта статичности и незыблемого равновесия,— в спектакле «Учитель танцев» Лопе де Вега (ЦТСА) художником И. С. Федотовым был решен творчески, более чем вольно. Легкость и прозрачность спектакля, пронизанного танцевальным ритмом и напоенного звуками кастаньет, дали ключ к интерпретации исторического эталона. Легкие проволочные плоские сетки крепились на талии около выступов бедер. Стан, стянутый тугим корсетом, только выигрывал в стройности от контраста резкого расширения юбки. Плотная, на подкладке ткань (знаменитый фай) легко легла на «конструкцию», и более 25 лет в стремительном танце двигается по сцене изящная Флорелла, чаруя зрителей своей грацией и испанской чопорностью одновременно.

Рис.6

Скульптурная деформация – толщинки – бутафория тела

Но если корсет и фижмы — неотъемлемые части цивильного костюма, то толщинки — это принадлежность театрального искусства «бутафории тела». «Толщинка» в характере роли становится плотью персонажа (рис. 6). Беспощадное время горбит,сутулит, кривит, покрывает жиром… и искусные руки лепят и прилаживают «деформацию жизни», очевидную в реальном существовании сценического типажа. Практически исполнение толщинок лежит на обязанности театральных портных, которые с помощью художников простегивают, прошивают с ватой, поролоном, волосом выкроенные по надлежащей форме куски ткани.

В спектакле «Генрих IV» Ленинградского БДТ им. Горького актер Лебедев по своей фактуре мало подходил к роли Фальстафа. Эпитеты, сопровождающие его — «толстопузый», «сэр Джон толстый», «потная глыба», «шерстяной мешок», «грязная кадушка с салом»,— нужно было оправдать. И высокий и совсем не толстый актер преображается в «потную глыбу», ловко и остроумно сочетая уловки портного-скульптора с «грациозными» движениями толстяка. Обретая искусственный живот, он двигается по сцене, широко расставляя ноги и согнув руки в локтях. Так двигаются очень полные люди, чья толщина, распирая одежду, не дает возможности приблизить конечности к туловищу. Толщинка, изменив конфигурацию актера, изменила манеру движения, стала нормой его физического, а затем и психологического состояния.

Источник: Р. В. Захаржевская «История костюма: От античности до современности»

Читать далее