Классификация одежды по месту крепления и по способу одевания

Покров — в примитивном качестве куска ткани или шкуры — может быть удержан на теле способом накидывания, привязывания и обматывания, без каких-либо значительных конструктивных приспособлений. Исходными позициями являются места опоры, размеры покрова и его пластические свойства.

Первый (I) конструктивный опорный пояс — головной

Головные покровы

Как мы уже знаем, голова представляет собой самостоятельный превосходный объем, и первые шаги в области создания покрова на самом деле были сделаны на ее округлой форме. Недаром история костюма представляет нам совершенные по форме одеяния — шлемы шумеров, ассирийцев, греков. Самое древнее изображение сцен охоты демонстрирует шкуры, целиком надетые охотниками и крепленные на голове. Такого рода головные накидные одеяния носят явный характер преображения — маскировки.

Покрывало укутывало головы африканских женщин и римских матрон в знак замужества. В период христианства европейские женщины (в знак смирения) укрывали волосы большими покрывалами, а головные платки (но уже без подобного назначения) существуют и по сей день.

На Востоке мужчины употребляли головное покрывало как молитвенное. Все кочевники пустыни укрывали головы тканью, предохраняя глаза и рот от песка и зноя. В арабском мире и по сей день как знак национальной принадлежности носят покрывало, крепленное на голове шнурами из верблюжьей шерсти.

Более сложную систему одевания образует лентообразный кусок, свиваясь на голове в чалму (у народов ислама). Женщины в средние века скалывали куски ткани в сложную систему головных повязок, крестьяне европейского региона связывали узлами головные платки. Проклеенные, а затем накрахмаленные (с XVI века) квадратные и прямоугольные куски укладывались в чепцы монашеских одеяний, в униформенные платки современных поварих.

Петрус Кристус. Женский портрет. Ок. 1470 г.

Второй (II) конструктивный плечевой пояс

Плечевая одежда

Практически плечевой пояс несет на себе наибольшую нагрузку, и большинство ОДЕЖД — с рукавами и без, глухие и распашные — строятся на опоре плеч и рук.

1.Накидная одежда в примитивной форме представляет собой наброшенный на плечи кусок ткани, шкуру, модифицированные затем в плащ, плед, платок, одеяло, шарф, во все времена употреблявшиеся и употребляемые большинством народов (тропического и умеренного климатических поясов).

2. Обвивная — представляет систему спиралеобразного обертывания куском ткани с опорой на плечах или на одном плече.

В зависимости от конфигурации полотнища (ленты, прямоугольника, квадрата и овала) одежда принимает соответствующее значение: сари у индусов, лорум у византийцев, тога пикта и тога протекста у римлян, конакэ у шумеров, плащи ассирийцев, гиматий у греков и т.д.

3.Сколотая плечевая одежда подразумевает крепящую конструкцию — узел, веревку, ремень, пряжку, булавку, фибулу,— удерживающую на плечах ниспадающий покров. Крепление, разрешая проблему длительного и деятельного существования человека в одежде, непрерывно находится в процессе усовершенствования. Ступени цивилизации отмечены изобретением запонок, пуговиц, блоков со шнурами и застежки-«молнии».

Ханс Хольбейн Младший. Портрет Генриха VIII в возрасте сорока девяти лет. 1539—1540 гг.

Одежда некроеная

Накладной (накидной) способ. Возьмем другой пример примитивного формообразования одежды из одного куска ткани, но единственной опорой сделаем плечевой пояс (без крепления), приспособить эту ткань к употреблению можно будет, лишь сделав конструктивный разрез в центре сгиба сложенной пополам ткани и продев в отверстие голову. Возникнувшая при этом новая форма одежды называется пончо и хорошо известна народам Латинской Америки.

На всем континенте (еще до Колумба) американцы носили пончо: древние мексиканские мозаики демонстрируют пончо, украшенное перьями, у индейцев прерий были замшевые пончо, украшенные иглами дикобраза. Вся современная Латинская Америка использует пончо: на севере Колумбии — короткое черное, на юге — толстое, голубое с черными или красными полосами. В горном Перу пончо красного цвета, в Бразилии — белого.

Манипулируя размерами куска, мы получим и аргентинское коротенькое пончо, и чилийское длинное, определив длину полотнища симметрично до пят и кончиков пальцев ног. Сделав его почти квадратным, получим бу-бу африканцев, эта же форма, обшитая бахромой, будет соответствовать древнеассирийской мантии и гупелянду Возрождения. В ручном вязании покров, отделанный бахромой и без нее, адресует нас к моде периода 60-х — 70-х годов XX столетия. А к началу 1978 года такая конструкция определит моделирование платьев (как обыденных, так и нарядных). Сама констатация факта малозначащая, но соотнесение ее с образным эффектом, с теми эмоциями, которые могут вызвать пропорциональные или цветовые соотношения в бесчисленном количестве вариантов,— это рассуждение обращает нас уже к искусству костюма. Такая же форма покрова, опоясанная на бедрах, предстанет в виде средневекового блио-накидки на кольчужное одеяние, сюркот-накидки, одеваемой на тунику, табар — короткой накидки геральдического характера и казак — накидки мушкетеров. Эта же форма, коротка и длинная, в моде 60-х и 70-х годов XX века представляет разнообразие дополнительных комбинаций, определяющих стиль «луковицы» — систему многослойных, одетых одна на одну форм одежды.

Способ обвивания ткани вокруг тела составляет наиболее грудную из всех систем кускового одеяния, требующую навыка, ловкости, грации, сохранения достоинства, позволяющих эту одежду носить не только с пользой, но и определенными эстетическими качествами. Простейшая из таких одежд — греческий гиматий, который может быть просто перекинут через плечо на туловище. Но манипулирование большим количеством ткани заключает в себе более сложные функции психологического воздействия на поведение человека. Так, по-разному наброшенные ткани оказали свое влияние на образное состояние костюма — как гармонии личности и одеяния, гармонии тела и драпировки. Простейшие, без особого регламента драпированные одежды и сегодня можно наблюдать у тибетских лам и у жрецов-индусов, у народов Африки, тогда как в своей сложной закономерности драпировка обвивного костюма античной Греции являет собой даже в простейшей форме примеры двух различных систем употребления: открытый гиматий (более простой) и закрытый (ношение которого определяют эстетические правила драпировки и ораторские достоинства носителя). Таким образом, оратору, спеленатому тканью, остается рассчитывать только на выразительность своего красноречия и соблюдение достойного поведения. «Гипербола», превратившись в конструкцию, намертво закрепила драпировку и тем самым уничтожила обаяние подвижности ткани, ее следование формам тела и изменчивости линий в движении.

Это была скульптурная форма, статичностью апеллирующая к произведению монументального искусства, импозантностью и величием обращенная к значению персоны. «Кусок» обрел социальную жизнь, превратившись в национальную одежду римлянина, в государственный знак, привилегию значимости и недосягаемости. Возникнув как антипод гиматия, тога была настолько недейственна, что даже у тех, кто ее изобрел и для себя предназначил, она вызывала неудовольствие, нарушение гармонии между телом и тканью.

И только индийское сари, изготовленные из тонких тканей и естественные в условиях климата Индии, явили классический пример одежды, где туловище и ноги обвиваются широким куском ткани в различных вариантах, пластические возможности и размер (полоса, а не полотнище Рима) которого превращает тело в подобие веретена, ловко обвитого в разных направлениях живой, не скованной драпировкой. К разряду обвивания можно отнести также мантии шумеров и плащи ассирийцев.

Обвивным можно назвать и кусок ткани довольно позднего происхождения, применяющийся на Филиппинах (он обвивает туловище под грудью, но ограничен размером и плоско закрывает тело).

Раненная амазонка. Vв.

Сколотая плечевая одежда. Крепление разрешит проблему деятельного существования человека в одежде. Начав с узла, оно перейдет к застежке-фибуле и окончится максимально удобным вариантом — шнуром на блоках, регулирующим движение средневекового плаща. В таком виде эта застежка существует и по сей день на военной плащ-палатке.

Классическим примером крепления может служить экзомида (см. гл. «Античность»), где имеются в последовательной эволюции узел, лямка, фибула. Креплениями облагорожены все античные одежды, включая и плащ-хламиду, но более распространенной формой его является перевязь, которая крепила кусковые опоясывания шумеров, египтян и греков.

Совершенство опоясывания являет нам скульптура дельфийского возничего, где движение перевязи фиксирует «образование» рукавов.

Одним из прекрасных примеров крепления узлом может служить египетское женское одеяние Нового Царства, где ткань, будучи плиссированной, облегает фигуру, плавно сводя лучи плиссировки под грудь, стянутую концами полотнища, завязанными узлом.

В одежде последней четверти XX века идея СВОБОДЫ поведения дала право завязывать узлами сарафаны и лифы, мужские и женские рубашки. И как довершение осознанной свободы ношения одежды любую ее часть (свитер, рубашку и т.д.) завязывать узлом на талии или плечах, дабы не обременять руки тяжестью не понадобившегося в данный момент одеяния.

Таким образом, поиски человечеством удобной оболочки (когда оно научилась манипулировать куском ткани) успешно завершились в винтообразном одеянии шумеров, в обвивном качестве египетских опоясаний, в индийском сари и в идеальном решении греческих одежд.

Высшим достижением было создание эллинами некроеного драпированного костюма, существованием которого было доказано, что только в драпированном виде ткань может покорно следовать за движением и формой тела, скользить по объему, то плотно облегая, то наполняясь воздухом. Соблюдение условий пластической красоты ткани, искусства размещения и управления складок, поиска нужных величин размеров ее определяют костюм как произведение искусства.

Этот принцип, как уже упоминалось выше, утраченный в период Римской империи и на миг реставрированный в период Французской революции, был воспринят в XX веке как основа для формирования костюма, скрепленного швами и скроенного ножницами.

Одежда, сшитая из куска ткани

Кусок полотна и его скалывание логически приводят к закреплению ткани швами.

Переход от драпированного кускового костюма к сшитому футляру обнаружил несоответствие плоского куска ткани и объема тела.

Исходной единицей отсчета в этом случае была ширина ткани, ибо длина куска по системе своего изготовления безгранична, тогда как ширина продиктована возможностями примитивного ткацкого станка, которая в свою очередь соотносилась с движением рук, подталкивающим челнок и возвращающих его на прежнее место.

Система сшивания и складывания полотен роднит конструкции одежд народов мира друг с другом. Целесообразность назначения и логика складывания ткани, в основе имеющая стремление к минимуму швов, исключает излишества материи и использует ее максимально. Отсюда следует некоторая приблизительность терминологии, когда употребляется понятие «крой» в применении к одежде различных народов, его не знающего. Логика распределения ткани по туловищу едина для всех народов, ибо определена анатомическим устройством объекта. А система проста — образование трех цилиндров (в первую очередь два для рук и затем один — для туловища).

Поэтому первой формой сшитой одежды можно считать тунику — рубаху, которая в зависимости от нужд каждого народа, условий жизни и климата варьировала свои размеры.

Но чистота формы образующейся геометрической раскладки (накладная одежда) достигается за счет следования незыблемым правилам. Есть только две основные формы одежды — глухая (или одеваемая через голову) и распашная. Предтечей распашной одежды можно считать плащ, накинутый на два плеча, шкуры, связанные тремя кусками. Предтечей туники — две шкуры, связанные на поясе или скрепленные на плечах, или два полотнища, скрепленные как хитон или пеплос.

Тем не менее в истории костюма почти одновременно появляются изображения распашной одежды и глухой. Многие народы определяют каждый из видов как закон и национальную традицию, с которой расстанутся только при переходе на другую общепринятую систему костюма.

Так в одном ряду нашей сравнительной системы можно поставить и простейшие японские кимоно, и мексиканское пончо, и античные туники, и рубахи всех славянских народов, и всю одежду европейского Средневековья, и, как это ни парадоксально, все виды трикотажной одежды.

Разные условия бытовой жизни и отличия климатические (вкупе с характером социального расслоения) определили различие этих конструктивно сходных одежд. Если учесть многообразие языка знаковой системы декора народной одежды, то станет понятным великое разнообразие разноязычного «покрывала» народного костюма, наброшенного на единообразное человеческое существо.

Жертвоприношение 530-540 гг. до н.э.

Вертикальное направление конструктивных швов определено изначальным способом образования формы: полотнище укладывается на плечи и, перегибаясь пополам, равномерно прикрывает спину и перед. Тем более что в отличие от ширины вертикальная протяженность полотна не лимитирована.

Реже встречаются горизонтальные швы, определяющие поэтажную винтообразную конструкцию. По всей вероятности, это диктуется малой шириной формообразующего материала, как в камлейках алеутов Аляски, которые сшиваются из кишок нерпы. Это великолепно обработанные легкие ленты укладываются по спирали, начиная от самого широкого радиуса окружности подола, постепенно закручиваясь и сужаясь к подмышкам. Обработка плечевого пояса и рукавов начинается от цилиндрической горловины, от которой протягиваются ленты к рукам, «раскинутым в стороны». Швы скрепляются цветными оленьими жилами, что создает необычно стройную, конструктивно украшенную поверхность одежды.

Конструкция швов определяет и декоративное членение формы, которое в традиционном повторении воспринимается как обязательный признак национального языка костюма и, что часто бывает, в модернизированном виде остается как чистая декорация, теряя свой функциональный смысл. Укрепление швов подсказывает их тщательную и скрупулезную обработку, создающую прецедент для обогащения декоративных элементов: цветных, окрашенных оленьих жил в камлейках алеутов, выпуклых рельефных швов и аппликаций в скифских меховых кафтанах, меха, выпущенного наружу из швов в малицах народов Крайнего Севера, аппликаций войлоком в одеждах венгерских и словацких пастухов и т.д.

Сшивая боковые швы, мы получим дорический хитон, римский колобиум и долматик, виды церковных облачений, а если пришьем прямоугольные куски к плечевым швам, получим тунику с рукавами. Накидки, мантильи, сарафаны, телогреи и т.п., пальто, блузы, галабеи и бурнусы арабов, нагрудники Рязани и т.д.— модификации плечевого накладного способа одевания простейшей плечевой и сшитой кусковой одежды.

Таким образом, модификация плечевого крепления — основа всех одежд.

Третий (III) опорный конструктивный пояс — бедренный

Набедренная одежда

КУСОК ТКАНИ или иное фактурное полотнище, как в простом, не сшитом виде, так и скрепленное швами, образовывает одежды третьего конструктивного пояса — БЕДРЕННОГО.

В своей исторической эволюции набедренные одежды в большинстве своем кусковые, преимущественно не сшитые, так как имели превосходное крепление — пояс, размещенный по линии бедер и животу (ниже пупка). Тем не менее в наши дни линию талии, которая часто фиксирует границы набедренной одежды, определяют на ее естественном месте, а не на месте бедренного выступа. Европейское значение понятия «линия талии», доступное нашему разумению, начинается с конца XV века, когда сформировалась конструкция корсета и корсажа, стягивающих грудную клетку.

При стягивании грудной клетки распирались живот и бока, и граница этого образования (или граница корсета) и означала линию талии.

Шумерская скульптура, крито-микенская пластика и архаическая живопись Греции отмечают утрированную талию, что свидетельствует в пользу предположения о насильственном, искусственном ее образовании. Четыре столетия корсета (XVI — XVII, XVIII — XIX) деформировали женскую фигуру и определили известное в наши дни «естественное положение» этой линии. Тем не менее все народы, не знающие деформации грудной клетки, крепят поясную одежду на бедрах (африканцы, индусы, народы Севера).

В женском одеянии линия бедер отмечалась в греческой одежде, в романском средневековье и в XX веке, в периоды маскулинизации, когда идеал стройности приближался к мальчишескому силуэту. Это продолжается и в наши дни.

Статуя Августа из Прима Порта. Около 20 г.до н.э.

Набедренные пояса и набедренные повязки многочисленны в использовании и имеются почти у всех народов. От них ведут свое начало юбки, передники и штаны, то есть весь комплекс одежды нижней половины туловища. Покров, крепленный на поясе, может представлять собой и веревки (галлштадская культура), и хвосты животных у австралийцев и африканцев, и растительные волокна и звериные шкурки, и меховые полоски на поясах зулусов.

«…И так Джомела вместе с сыновьями отправился на свадьбу. На сыновьях были надеты пояса… из новой и тонкой кожи — задний фартук, блестящей белой счерным телячьей шкурки, и такой же передник. Кроме того, на бедрах у них болтались тяжелые связки хвостов виверы» (См. А. Брайант.Зулусский карнавал.)

Очевидно, такое подобие нарезанных лент из шкур животных представляют собой пояса, изображенные на скульптурах Элама, которые затем воспроизводились в более совершенной форме в виде скрученной из шерсти бахромы, что сделало набедренные повязки более гибкими. В таких набедренных повязках-юбках представлены фигуры в рельефах Карадаша, а затем уже в более рафинированном материале и виде они являют собой подлинное украшение в совершенных юбках крито-микенских женщин.

Древнее происхождение имеет набедренная одежда египтян, начавшаяся от пояса как опоры для крепления. Эта форма разовьется в набедренную одежду, многоликую по своей форме и назначению. Зародившись в среде, где климатические условия не требовали одежды, повязка определится как признак социальный (вместе с убранством головы и регалиями превосходства). Длина и форма одежды, целесообразные в употреблении и климате, в Древнем Царстве не превышают размера и объема бедер, но качество ткани и ее обработка различаются в социальном аспекте. И тогда даже такой незначительный в масштабе кусок полотна не только несет эстетическую нагрузку, но и способствует социальному отличию. Увеличившись в своих размерах в длину и ширину, набедренные повязки египтян были едины по внешнему виду, прильнувшие к телу, они обтекали и обрисовывали его формы.

Эта же набедренная кусковая одежда до сих пор существует в виде плахты в украинской одежде, запаски у белорусов, пристилки у румын и болгар, у тибетских женщин, Пановы в среднерусской полосе, фартуков у всех народов мира, саронж у индонезийцев и малайцев. Таким образом, очевидно, что все народы прошли через путь прикрепления одежды поясом на бедрах и в зависимости от климата, от потребности, обычаев и норм прекрасного, от социального деления общности и национальных признаков, разграничили их по характеру ткани и ее декоративному оформлению.

Можно заметить, что и в креплении горизонтальном, помимо конструктивных естественных членений, возникают различные варианты, как и в примерах с плащами.

Гюстав Кайботт. Площадь Европы в дождливый день. 1877 г.

Кусковая одежда из двух «туник» — штаны

Если мужчины оседлых народов могли довольствоваться туникой — рубахой, то кочевники, по всей вероятности, очутились перед дилеммой: верхом на коне рубаха «исчезает», полы кафтана расходятся — обе ноги лишаются одежды. В пешем хождении достаточно одной туники на туловище. Верхом — ноги обнажаются и становятся уязвимыми. Возможно, логический ход предыстории изобретения и был таков, ибо честь изобретения штанов принадлежит племенам всадников. По всей вероятности эволюция формы штанов начиналась:

а)как два «мешка» для двух ног (скифы, иранцы),

б)как укрытие бедер и живота плюс ноговицы (народы Крайнего Севера),

в)как обматывание бедер и ног одновременно (индусы, египтяне, европейцы, греки),

г)как соединение трусов и длинных чулок (европейское Средневековье).

Штаны более сложной формы встречаются у гренландцев, индейцев Северной Америки (Аляски), эскимосов, чукчей. Форма определялась размером исходного материала—шкуры, его пластическими свойствами, способами об-работки и жизненно практической важностью одежды. Отсюда и точное знание «поведения» одежды на теле и тела в одежде. Последнее условие является главным в практических необходимых одеждах. Их варианты диктовались необходимостью сохранения жизни. Ровдуга, замша и меховые покровы обрабатывались ножом. Наличие этого древнейшего орудия определили возможности изменения формы естественного контура шкуры, и поэтому навык, а затем и понятие «кроя», несомненно, возникли впервые у народов, имеющих дело со шкурами. Отсюда и точность подгонки одежды и ее непроницаемость. Характерно, что все известные нам бедренные одежды состоят в основе из парных штанин, из штанов, крепленных обувью, из штанов, одеваемых в обувь, но всегда раздельных с одеянием туловища — малицами, парками и пр.

Мужские штаны во все времена всегда крепились на бедрах и животе ниже линии пупка (если не подтягивались на грудь помочами, как во времена Французской революции и Диккенса).

В XIX и XX столетиях у мужчин были модны широкие пояса, что определило место талии почти под диафрагмой. Нужно сказать, что пояс брюк, укрепленный на верхнем выступе бедер, и сегодня сообщает людям пожилого возраста юношескую стройность.

Но место размещения куска ткани на теле и способ его одевания еще не объясняют разночтения наименований и характера одежд, объединенных признаками примитивности своей изначальной формы.

ЗНАЧЕНИЕ полотнища, укрывающего тело, раскрывается только в его взаимоотношении с человеком.

Источник: Р. В. Захаржевская «История костюма: От античности до современности»